ПРОЛОГ

Создатель, людей поселяя в раю,
Великую заповедь дал им свою:
Плода не вкушать от эдемского древа.
Но заповедь Божью нарушила Ева.

Разгневался гневом великим Господь.
Низринул людей он на низкую землю
И смерти обрек непокорную плоть,
Адамову горькому плачу не внемля.

С тех пор испытало Адамово семя
Срамные позоры и злые напасти,
Великие беды неправедной власти
И Горя нечистого вечное бремя.

МОНОЛОГ ГОРЯ

Погоди, добрый Молодец, стой!
Мы еще поиграем с тобой.
Привязалось к тебе не на час.
Уж свела коль нелегкая нас,
Не оставлю тебя. Молодца,
Буду рядом с тобой до конца.
Превратишься в густую траву -
Я тебя в чистом поле сорву,
Сизым голубем в небо взлетишь -
В мои когти опять угодишь.
Были люди в ватаге моей
И мудрее тебя, и хитрей,
И они от меня не ушли.
Поклонись же до самой земли
Мне на этом крутом берегу,
И тогда я тебе помогу.
Заживем мы привольно с тобой,
Зашумит над тобою разбой,
Научу, как ограбить-убить,
Самому чтоб повешенным быть.
В монастырь от меня не уйдешь!
Все равно ни за грош пропадешь.
Повстречал ты меня на беду:
До могилы тебя доведу,
Доконаю тебя все равно.
И когда на могильное дно
Я тебя наконец уложу,
Вот тогда-то тебе угожу.

МОНОЛОГ МОЛОДЦА

У Горя-Злочастия обликов много
И способов много меня погубить.
И вот я опять выхожу на дорогу,
Чтоб Горе-Злочастье дорогой избыть.

Не внял я родительским мудрым заветам,
Хотелось мне жить по уму своему.
И мне даровало Злочастье за это
Сомнения - в душу, а в руки - суму.

В драгих ли портах или в гуньке кабацкой,
В честном ли пиру или в доме отца
Не мог никуда я от Горя деваться,
Мы с ним неразлучны, как два близнеца.

Пойду ли я рыбой в глубокое море,
Укроюсь ли зверем в чащобе лесной -
Везде меня сыщет Горинское-Горе,
Под ручку под правую всюду со мной.

Мил-друг меня предал, забыла невеста.
И хоть беспредельна российская ширь,
Здесь Молодцу доброму нет больше места,
Осталась дорога одна - в монастырь.

В обители тихой найду ли спасенье?
И рад бы поверить, да знаю, что ложь:
Во мне мое Горе. Не жду избавленья.
Беги, не беги - от себя не уйдешь.

Душа моя гибнет, в тоске изнывая.
Но горьким скитаниям близок конец.
Нагого-босого не гонят из рая,
И блудного сына приемлет Отец.

Избудется Горе за гробом.
И все же Милы мне земных искушений пути.
И если ты можешь, всеблагостный Боже,
Продли их. И грешную душу прости.

ЭПИЛОГ

А и горе, горе-гореваньице!
Сгинул Молодец. Даже прозваньица
Не осталось от Молодца.
Не ушел он от злого конца.
Где ж его молодецкая прыть?
А и в горе жить - некручинну быть!